Рубрика: Пресса
Михайлов, Клюка и Жигалов делятся секретами
Любой волейбольный матч начинается с подачи и именно она зачастую определяет результат. «Подача и приём – главные компоненты волейбола», – напомнил нам недавно главный тренер сборной России Туомас Саммелвуо.
Если соперник устраивает бомбардировку силовыми подачами или блестяще исполняет планер, а по ту сторону сетки нет приёма, то могут не спасти даже супернападающие, которые будут вынуждены атаковать на отведённых мячах и тройном блоке. Подача – грозное оружие как отдельных игроков, так и целых команд.
От чего зависит подача? Почему иногда всей командой подают в либеро? Как отрабатываются подачи? Найти ответы на эти и другие вопросы «БИЗНЕС Online» помогли топовые подающие чемпионата России из расширенной заявки национальной сборной на сезон-2020 – диагональный «Динамо» Максим Жигалов, доигровщик «Факела» Егор Клюка и универсальный нападающий казанского «Зенита» Максим Михайлов.
«ЭЙСЫ – ЭТО БОНУС»
Выбирая собеседников, мы ориентировались на их статистику по эйсам, но сами игроки подсказали, что это важный, но не самый объективный показатель. Внутри команд больше смотрят на другие цифры – например, сколько очков было набрано в расстановке, когда конкретный игрок был на подаче. Ведь тот же слэш (переходящий мяч) – это почти выигранное очко, а далёкий минус на приёме обычно лишает соперника атаки и позволяет реализовать фрибол.
Кроме того, в рейтинге лучших эйсменов нельзя забывать о количестве потерь подачи. Можно сделать 50 эйсов и 100 ошибок, а можно – 30 эйсов и 40 ошибок. Во втором случае эффективность явно будет выше.
«Главное – подавать стабильно, регулярно выбивая приём, а эйсы – это уже бонус. Если проскакивают, то неплохо», – отмечает Клюка, который сейчас четвёртый в суперлиге по эйсам (26) после Кристиана Падара (30), Дражена Лубурича (29) и Жигалова (28). У Лубурича, кстати, число ошибок зашкаливает – 61. А вот у россиян на один эйс приходится примерно одна ошибка.
«Есть негласное правило – если одноклубник перед тобой не подал, ты должен подать. Ещё есть мнение, что лучше подать в аут по длине, чем в сетку, если ты рискуешь. В таком случае есть вероятность зацепить кого-то из принимающих, который не успеет увернуться от быстрой подачи», – говорит Жигалов.
По словам Михайлова, считается, что на десять силовых подач допустимо совершать одну-две ошибки. К точности планера требования выше, хотя сейчас есть волейболисты, которые исполняют этот элемент максимально сложно для принимающих, но в то же время с высоким риском ошибки для себя.
«Карт-бланш на ошибки никогда не даю. Но они отчасти закономерны при риске», – говорил в одном из интервью тренер казанского «Зенита» Владимир Алекно.
На сайте агентства «Волей Сервис», где хранится статистика чемпионата России, можно отфильтровать игроков по графе «кф», но это не коэффициент эффективности подачи, а количество эйсов в среднем за сет. По этому показателю в текущем сезоне лидируют блокирующий казанского «Зенита» Вадим Лихошерстов (0,67), Клюка и Жигалов (по 0,54).
КАКОЙ ФАКТОР КЛЮЧЕВОЙ ПРИ ПОДАЧЕ?
Игроки отмечают, что на подачу влияет множество факторов: физическое состояние, счёт на табло, установка тренера, уровень риска, новые мячи, освещение в зале, уровень адреналина.
И в то же время подача – это тот элемент, в котором волейболист борется только сам с собой – есть только он и мяч. Именно поэтому многие считают ключевым психологический фактор.
«Я на первое место ставлю психологическое состояние, на второе – физическую форму. Если в голове ты готов, а тело заряжено, мало что может сбить с толку», – говорит Жигалов.
С этим согласен и Михайлов. «Главное – уверенность в себе. Это сто процентов. Если она есть, хороший подающий может подавать с любой силой и с минимумом ошибок». На второе место Максим ставит чисто технический фактор – подброс. Его стабильное выполнение – залог успеха. Зенитовец вспоминает, что в детстве на тренировках делал по 100 - 150 подбросов – нужно было, чтобы мяч достигал определённой высоты и падал в конкретную точку. На третье место по важности Михайлов ставит освещение в зале. Если при подбросе мяч теряется в лучах прожекторов, это проблема для игроков.
Клюка тоже говорит об уверенности в себе и внутреннем спокойствии, но в то же время ставит на первое место физическое состояние. «Если ты хочешь подать что-то хорошее, то должен хорошо прикладываться по мячу. С больным плечом этого не сделаешь», – резонно подмечает Егор, который сейчас как раз травмирован.
«Если ты не уверен в своей подаче, она никогда не полетит – закон», – говорил в одном из интервью олимпийский чемпион Николай Апаликов. «Мысль об ошибке порождает ошибку, причем в любом компоненте игры», – единодушны наши собеседники.
Но как избавиться от посторонних мыслей, когда на табло 23:24? О чем думать в тот момент, когда от твоей подачи зависит судьба матча? И Михайлов, и Клюка рекомендуют сконцентрироваться не на результате будущей подачи, а на том куда подать, с каким усилием, как правильно выполнить все этапы подачи – разбег, прыжок и удар.
Жигалов подробно описал этот процесс: «В свое время в национальной сборной мне подсказали фишку, которая мне помогла. Мне сказали: «Обмани свой мозг. Думай не об ошибке, а наоборот – об идеальной подаче». Я перед подачей смотрю на лицевую линию – напоминаю себе точку, где нужно оттолкнуться от площадки. Потом смотрю на ту сторону, представляю куда примерно полетит мяч после подачи. А в момент прыжка и выхода под мяч, концентрируешься на нём и представляешь траекторию. Это идеальное состояние мыслей, которое обычно приводит к успешной подаче. Если проскальзывает мысль: «Блин, не так подбросил» или «А вдруг ошибусь?» – с большой долей вероятности произойдёт срыв», – сказал диагональный «Динамо».
Частенько связующие перед подачей своих партнёров пытаются дать им дополнительную уверенность, организуя через них съём. Чтобы игрок забил и в хорошем настроении отправился на подачу. Волейболисты отмечают, что в целом при «горячей руке» в атаке уверенность на подаче действительно немного возрастает, но прямой зависимости нет – всё индивидуально. «У меня зачастую не идёт в атаке, но хорошо летит подача. Иногда всё наоборот. Стараешься компенсировать тем, что получается», – сказал Клюка.
В сознании болельщиков чётко отложилось мнение, что если игрок сильно подал в центр сетки или ударил далеко в аут, значит, он рисковал. Этим часто оправдывают ошибки. Так что означает риск на подаче?
«Правильное выполнение элемента, но только с максимальными усилиями: быстрее разбег, выше прыжок, сильнее удар. Разумеется, при этом сложнее попасть в мяч на правильной высоте, с правильной скоростью и кручением. Соответственно, возрастает риск ошибки, – объясняет Михайлов. – У грамотных тренеров ты имеешь право на риск только когда сам в этом уверен. Естественно, если ты никогда не подавал в прыжке, а тут решил всех удивить и засадил в центр сетки, это будет не риск, а глупость».
В каждой команде и у каждого тренера своя тактика на подаче. Обычно есть несколько волейболистов, которым даётся карт-бланш на их лучшую подачу, у них всегда есть право на риск. Есть исполнители, от которых требуется стабильная средняя подача, чтобы команда могла поработать на блоке и в защите.
«Бывает, что рисковать и не нужно. Если соперник не снимается с простых подач, в этом нет смысла. И другое дело, если он показывает 80 процентов реализации атак с хорошего приёма», – добавляет Михайлов.
Бывает, что игроки перед подачей смотрят на тренера и он заказывает подачу в конкретную зону. Чаще всего это относится к исполнителям планера, поскольку это более контролируемый ввод мяча в игру. Когда исполняется силовая подача за 110 км/ч, контролировать мяч намного сложнее, поэтому игроки обычно ориентируются на центр площадки, а не выцеливают линии.
«Команды высокого уровня с топ-игроками могут и силовую подачу направлять с достаточным уровнем точности, – уточняет Жигалов. – Что касается обращения к тренеру перед подачей, то это может быть связано с изменениями на той стороне площадки. Например, поменяли игрока, в которого мы подавали по установке. Разумеется, нужно уточнить новую тактику. Что касается риска, то он зависит от игровой ситуации, счёта и, естественно, состояния игрока. Если 3/4 силы твоей подачи хватает, чтобы у соперника были проблемы, то ты просто контролируешь направление. Когда соперник справляется с приёмом, то вваливаешь уже на полную, если есть внутренняя уверенность. У нас в «Динамо» если ты чувствуешь свою подачу, то никто не загоняет тебя в рамки – можешь варьировать».
КАК НА ПОДАЮЩЕГО ВЛИЯЕТ ТАЙМ-АУТ?
Тайм-аут – один из стандартных инструментов тренера остановить серию подач. Впрочем, иногда пауза берётся даже перед первой подачей, если игрок по ходу матча уже наносил приёму серьёзный урон.
Когда после тайм-аута подающий ошибается, это принято считать тактической победой тренера. Впрочем, довольно часто тайм-ауты не помогают: волейболист делает эйс, уходит на перерыв, а после него добывает еще одно очко с подачи. Как, например, Клюка в ноябрьском матче с казанским «Зенитом» (3:1).
«Кого-то тайм-аут сбивает, но лично для меня это возможность восстановить дыхание. Когда делаешь серию, оно становится учащенным и сложно выполнить подачу на максимуме», – признался Егор.
Жигалов отметил, что когда на твоей подаче берут тайм-аут, это даже приятно – значит, понимают, что ты опасен. Из минусов – смена ритма. Об этом же говорит и Михайлов.
«Безусловно, тайм-аут во время серии влияет, потому что у тебя уже набита рука, ты отлично помнишь ощущения после предыдущей подачи. После перерыва хочется продолжить серию, но сложно повторить подачу с той же силой. В то же время ты понимаешь, что если ослабишь подачу и подашь понадежнее, соперник может сняться. Это очень тонкий момент».
Кстати, именно во время подач Михайлова, казанский центр волейбола уже несколько лет погружается в тишину – к этому болельщиков призывает специальная музыкальная заставка и дикторы.
«Это не моя инициатива. Болельщики в свое время, видимо, решили, что в тишине у меня лучше летит подача и сложилась такая традиция. Я по ходу карьеры через многое прошёл и не скажу, что шум мне мешает. Разве что меньше звенит в голове и легче настроиться на подачу», – объяснил Максим.
Бывают случаи, когда тренеры берут тайм-аут под игрока, который только что появился на площадке. Волейболисты говорят, что подача после выхода на замену – совершенно отдельная история. Нужно обладать крепким характером, чтобы справиться с давлением и ответственностью, ведь тебя выпускают вместо другого игрока с надеждой на усиление подачи.
«Подавать после выхода на замену гораздо сложнее. В игре ты чувствуешь руку, прыжок. Даже сердцебиение другое. Стоя на замене, невозможно поддерживать себя в таком же состоянии. Поэтому задачи две – быть более-менее прогретым и морально готовить себя сделать то, что ты хорошо умеешь. Отбросить все сомнения, сделать своё дело и получить удовольствие», – делится личным опытом Жигалов, который своими подачами затащил массу концовок.
Сейчас главным специалистом суперлиги по усилению подачи считается доигровщик казанского «Зенита» Андрей Сурмачевский. Его талант оценил и Саммелвуо, который осенью взял игрока на Кубок мира, где Сурмачевский тоже продемонстрировал убийственную силовую подачу.
ЧТО, ЕСЛИ ПЕРЕД ПОДАЧЕЙ НЕ ПОЛУЧИЛСЯ РИТУАЛ?
Почти у каждого игрока перед подачей есть ритуал. Одни игроки целуют мяч или протирают рукой подошву кроссовок, другие делают определенное количество ударов об площадку, третьим обязательно нужно получить мяч, стоя на игровой площадке.
Говорят, если в этом ритуале произошел какой-то сбой – быть ошибке. «Я не запариваюсь. Если что-то из привычных движений не удаётся повторить – мяч летит также», – уверяет Клюка.
«Я много наблюдал за разными подающими. И тоже задавался вопросом, почему все постоянно повторяют одно и тоже, – рассказывает Жигалов. – Скорее всего, это дело привычки. Ты просто совершаешь определенный набор действий, чтобы понять, что готов к подаче. Я несколько раз по ходу карьеры менял эти ритуалы. Просто иногда в волейболе, как и в жизни, хочется что-то новое. Не уверен, что срыв ритуала влияет на подачу. Да и редко это бывает. Знаю, что в футболе болбои могут и затягивать игру и швырять мячи в сторону от игроков. У нас они более дружелюбные».
Ещё среди волейболистов ходит байка, что если в день игры подача летит на утренней тренировке, то вечером её не будет. Наши собеседники развенчивают этот миф.
«Кто в это верит, тот от этого и страдает. Мне тоже не раз говорили утром: «Оставь эйсы на вечер, на игру». Ну, не знаю. Не вижу в этом логики. Зачастую в игре у меня получается подавать намного лучше, чем на тренировках. В игре другой настрой», – считает Клюка.
Жигалов называет это, скорее, суеверием, которое появилось из-за ряда совпадений. Он его не боится, как и чёрных кошек, перебегающих дорогу. «Лучше уж верить в то, что если подача летит утром, то вечером будет еще лучше. За счёт адреналина, эмоциональной заряженности».
ПОЧЕМУ В НЕКОТОРЫХ МАТЧАХ ВСЕЙ КОМАНДОЙ ПОДАЮТ В ЛИБЕРО?
Такая тактика иногда выглядит странной, ведь либеро априори считаются лучшими принимающими в своих командах.
«Не всегда либеро – лучший принимающий, – не согласен Клюка. – Некоторые либеро могут в определенных расстановках некомфортно себя чувствовать или брать на себя слишком много площадки».
Иногда у подающих нет разницы в кого подавать, потому что в конкретной команде либеро и доигровщики могут принимать на одном уровне. Есть и другой фактор – риск на силовых подачах, когда направление подачи уходит на второй план.
«Тактика перед матчем может быть такой: планер ищет конкретного игрока, а силовая подача – по желанию. В таком случае игроки могут не идти в линию, а сильно подавать в центр, где и располагается либеро. К тому же не стоит забывать, что игра – это стрессовая ситуация. Ты можешь плохо чувствовать мяч, либо сильно волноваться, либо быть недостаточно технически подготовленным. В таком случае не целишься, а подаёшь в центр площадки», – объясняет Михайлов.
Во время больших турниров обычно замеряется скорость полёта мяча после подачи. Жигалов вспоминает цифру в 120 км/ч, Клюка и Михайлов по сообщениям в прессе точно достигали отметки в 125 км/ч. Мировой рекорд сейчас делят Иван Зайцев и Вильфредо Леон – по 134 км/ч.
Впрочем, сами подающие отмечают, что скорость не самое главное в подаче. Если мяч летит ровненько и идеально крутится, принимающий подстроиться и примет. Важнее – траектория и кручение. Это технически сложнее исполнить, но если мяч летит по дуге, для эйса может хватить и скорости в 90 - 100 км/ч.
В последние годы много говорят и о гибридной подаче, когда с одинакового подброса можно исполнить и силовую подачу, и планер. Она полноценная по силе, но за счёт движения кисти может спланировать. Это сложно для принимающих.
Клюка отмечает, что такая подача классно отработана у связующего «Модены» и сборной США Мики Кристенсона: «Или, например, с двух рук накручивая начал подавать Лихошерстов. Подбрасывая на планер, делает силовую».
«У нас привыкли: если планер – надо доводить, а если силовая, то достаточно подбить над собой. Сейчас всё не так. Планер иной раз за радость хорошо выбить на три метра. У некоторых команд очень хорошие планеры. У нас, например, и Иван Яковлев, и Ильяс Куркаев, и Артём Вольвич очень прилично подают», – рассказывал в интервью «БИЗНЕС Online» либеро сборной России Валентин Голубев.
КАК ОТРАБАТЫВАЕТСЯ ПОДАЧА?
В каждой команде подачи во время тренировок отрабатываются по-разному, в зависимости от тренерского подхода и графика игр. Во время предматчевой разминки этот элемент идёт в последнюю очередь. Часто так бывает и во время самих тренировок, особенно опробований чужого зала. Некоторые тренеры считают, что полезно подавать на фоне усталости.
«В «Факеле» мы зачастую подаём до основных занятий. Кто-то видит смысл делать это на фоне усталости – у каждого тренера своя методика. У нас бывает задача сделать определенный объём, или на подачу просто отводится определенное время – опять-таки в зависимости от цели», – рассказывает Клюка. Он признаётся, что если одноклубник Падар берёт силой подачи, то он – хлесткостью удара.
Игроки отмечают, что подачу можно скорректировать в любом возрасте, все зависит от желания. Технику можно постоянно совершенствовать в поисках идеального подброса и точки встречи с мячом.
Михайлов вспоминает, что в казанском «Зените» бывали периоды, когда у команды было совсем плохо с подачей. Тогда ей посвящались специальные тренировки.
«Когда было очень много ошибок или плохое соотношение выигранных и проигранных мячей, подаче уделялось особое внимание. Включали на арене громкую фонограму, сбивали пульс и делали различные действия, чтобы максимально приблизить условия к игровым – так отрабатывали подачу», – говорит Максим.
Жигалов отмечает, что в неделю с одним матчем хотя бы раз точно бывает тренировка, на которой акцент делается на подачу, хотя так или иначе она бывает задействована всегда. «Сначала идёт разминочная часть: несколько подач чтобы почувствовать мяч, разогреться, поймать движение. Потом уже задания от тренера: подача по направлению, на контроль / удержание, на силу или укороченная подача», – объясняет динамовец.
В некоторых городах зрителям в перерывах между партиями предлагают выиграть приз подачей в круги различных диаметров по ту сторону сетки. Развлекаются ли так профессионалы на своих тренировках? «Я видел такое только по детям, – улыбается доигровщик «Факела». – Такое не практикуем. Просто подаём в двух-трёх принимающих».
Кстати, когда волейболистам нужно сделать большой объем в приёме, подающих на тренировке сменяет специальная пушка. Она позволяет не перегружать подающих дополнительной нагрузкой на плечи и колени.
На волейбольных тренировках используют пушки. Их подачи сильнее, чем у Леона и Зайцева
Алмаз ХАИРОВ, «Бизнес Online»
